Так случилось, что не успели отсиять «Звезды Шакена», как над пиками Заилийского Алатау взошли звезды четвертого международного кинофестиваля «Евразия». Этот кинофестиваль – одно из самых  значительных и ярких событий в культурной жизни Казахстана, настоящий праздник для профессионалов, работающих в кинематографе, и зрителей всех поколений.

– Я уже имел представление о Казахстане, поскольку бывал в ближайших к нему странах – в России, на Украине. Я знаком с казахстанско-французской кинолентой «Улжан». Но мне кажется,  для вашей страны это все-таки иностранный продукт. Казахстан со своей стороны предоставил только свой фон, свои пейзажи, в то время, как вам надо стремиться делать свои фильмы. И нужно создавать свои центры поддержки для молодых авторов, для того, чтобы они могли реализовывать в будущем свои интересные идеи. Вот тогда, при этой поддержке, кино будет развиваться, а в качестве основы можно брать разные модели, в том числе и французскую.
– Нужно ли на экране приукрашать действительность, чтобы сделать хорошее кино?
– Действительность прекрасна сама по себе. И я люблю всех людей, даже если они не совсем похожи на меня. Я понимаю, что реальность совершенно не такова, как на американском континенте. Я также очень люблю маленькие забавные истории – украинские, русские, казахские, которые приходят на ум, которые заставляют улыбнуться, засмеяться. Они, несмотря на разницу менталитетов, понятны и нам. В кино, конечно, присутствуют не только герои, но и простые люди.
– А может ли кино влиять на людей, помогать противостоять терроризму и наркотикам?
– Американские кинематографисты пытаются делать фильмы, как бы направленные на борьбу с мировым злом. Но этот вопрос слишком широк. И я не могу предложить какой-то конкретный рецепт решения подобных проблем с помощью кино. Но меня больше притягивают истории любви, и я счастлив, что в кино они существуют. Я стараюсь вернуть, отдать эту любовь. С досадой отмечаю, что в американских фильмах часто бывает до 150 смертей за один фильм и очень мало любовных сцен.
– В чем вы находите вдохновение?
– Эта энергия – от вас. Но не только от вас, зрителей, а от всего, что происходит вокруг. Когда сегодня я услышал прекрасную музыку и пение в исполнении молодых казахстанских артистов – это вдохновило меня. Звуки, в которых чувствуется живое движение времени – это тоже энергия, которую мы потом обязаны вам отдать.
– Ваш секрет молодости?
– У меня никакого рецепта в данном случае нет. Я по своей природе авантюрист, очень любопытен и постоянно люблю открывать все. Поэтому недра страны, то чем богата земля, меня необыкновенно притягивает. Ведь когда открываешь какую-то страну, нередко сначала открываешь ее материальные богатства, а затем богатства человеческие, и иной раз ты затрачиваешь на открытие этих богатств целые годы – пока одно перетекает в другое.
У меня есть небольшие виноградники – по паре гектаров в Испании, Марокко, Аргентине, Италии, меня привораживает местная культура виноделия, она в каждой стране иная, и я чрезвычайно ценю труд местных жителей. Потом наступает момент, когда это вино надо реализовывать, и здесь я надеюсь использовать свою популярность, мой имидж актера.
Много интересного я открыл и в вашей стране. Я отметил, что здесь у вас просто замечательные яблоки, а говорят, что бывают еще больше. И на рынке я взял несколько зернышек помидоров посадить на родине и посмотреть, что получится. А еще я отметил, что у вас статные мужчины, а женщины просто изумительные!

ЖАКЛИН БИССЕТ, АМЕРИКАНСКАЯ АКТРИСА

– Несколько лет назад Майкл Йорк после того, как побывал здесь, сказал мне, что если когда-нибудь меня пригласят в Казахстан, то я непременно должна поехать. И когда ко мне обратились с приглашением, я быстро ответила: «Да!». Меньше недели назад у меня  закончились съемки в Нью-Йорке. Фильм режиссера Вуаза Якина называется «Влюбленная смерть». Так что я успела только запаковать вещи и приехать сюда.
– Какую роль вы считает главной в своей жизни, или такую вы еще не сыграли?
– На всех стадиях карьеры были роли очень важные по разным причинам. В самом начале у меня была маленькая роль в фильме Романа Полански «Кьюсак», Для меня она была важна, поскольку сыграна в фильме такого режиссера! Следующим важным фильмом был детектив с Френком Синатрой, где у меня тоже была маленькая роль, но после нее ко мне пришла популярность. В 1972 году фильм «День и ночь» с моим участием получил премию «Оскар» за лучший иностранный фильм. Это было очень престижно. В 1976-м я участвовала в очень успешной коммерческой картине «Глубина». Хотя это был не совсем тот фильм, в котором я была очень заинтересована. Роль, о которой я мечтала, но никак не могла получить, появилась в 1980 году в фильме «Богатые и знаменитые». Режиссером был Джорж Кьюкор, которому в тот момент было 82 года. Он великолепно работал с женщинами актрисами, в свое время много снимал Одри Хепберн, был режиссером культовой картины «Унесенные ветром». Другой режиссер старшего поколения – Джон Хьюстон – снимал меня в картине «Под вулканом». Эти два режиссера изменили мое мнение о кинопроизводстве, потому что сумели показать, что тело значит так же много, как и лицо. Это мне было интересно, потому что до этого я много работала с Бергманом, который любил крупные планы.
Потом у меня был большой телевизионный проект «Запрещенный», и я поняла, что мне это так же интересно, как сниматься в кино. Следующий уникальный опыт я получила, работая в 1997 году с молодым режиссером Кристофером Менчем над лентой «Завтра вечером». Это была очень трудная, американская роль. Персонаж был настолько сложным, что мне потребовался год, чтобы подготовиться к этой работе. Мы снимали три года, потому что был очень маленький бюджет. Мы отснимали какую-то часть, потом – перерыв. Когда поступали деньги, мы снимали дальше – опять перерыв. И так три года. Но, к своему удивлению, я поняла, что наслаждаюсь этими съемками. Для этого персонажа я должна была быть в разных эмоциональных состояниях – и в хорошем настроении, и больна. Но из-за больших перерывов я успевала входить в эти состояния к моменту съемок. И хотя у картины был очень маленький бюджет, я наслаждалась этой ролью. Наверное, именно эти фильмы и были переменными пунктами в моей жизни и очень важны для меня.
– Как Вы принимаете решение об участии или не участии в предлагаемом проекте?
– Надо отметить, что существует две киноиндустрии. Одна руководствуется выгодой и коммерческими проектами, а вторая – чистое искусство, и вдохновение для каждого вида будет разным. В первую очередь я руководствуюсь самой работой – насколько она интересна для меня. На самом деле я не очень люблю участвовать в коммерческих проектах, но время от времени это делать приходится – нужно зарабатывать на жизнь. А вот в фильм, который только что закончился, я вкладывала страсть и душу, но работала почти бесплатно. Большинство актеров, по крайней мере, моих друзей, предпочитает участвовать в независимом кино и помогать молодым режиссерам реализовывать свои мечты. Впрочем, такая работа может никогда не появиться на экране.
Для меня кино – это путешествие в души, и очень важно, если вместе с фильмом я расту и наслаждаюсь работой. Замечательно, если фильм содержит вызов, заставляет делать то, чего боялись. И если взяться за подобную роль, то к концу картины она вас меняет. Вы переживаете глубинные человеческие состояния, которые никогда не пережили бы без участия в этом проекте. Такие фильмы заставляют меня думать о других людях. Я чувствую, что мои знания и психологическое восприятие растет с подобными проектами. И если фильм оказывается еще и успешным, то это замечательно. Потому что мы, актеры, – посланники, коммуникаторы. Мы создаем контакт между людьми и идеями, чтобы как можно меньше зрителей чувствовали себя одинокими.
– Как вы относитесь к стремлению многих актрис поддерживать свою красоту с помощью пластической хирургии?
– Мое мнение меняется – я смотрю в зеркало. Хотя я не большая поклонница этого, потому что на примерах еще не видела, чтобы после операции кто-то выглядел действительно великолепно. Но как ни жаль, люди с возрастом меняются: часто становятся богаче и стараются противостоять изменениям в своем теле. А ведь кинокамера жестока, и нелегко делать съемки актеров и актрис старшего поколения, даже если они хорошо выглядят. И если кто-то недоволен своим обликом, то, возможно, ему будет легче после операции. Но естественной эта работа никогда не получается. Впрочем, задайте мне этот вопрос лет через десять!
– Для многих вы идеал женственности и красоты, а кто был вашим?
– Так много женщин! Жанна Моро, наверное, первая. Я была просто очарована талантом этой актрисы. Она была несколько неполиткорректна, много протестовала, играла нестереотипные роли – азартных игроков, поджигательниц. Это была полностью независимая женщина, очень заинтересованная в мужчинах, чувственная, шаловливая, непредсказуемая. Еще Анна Маньяни – очень страстная и чувственная. Моника Битти в фильмах Антониони. Некоторые актрисы Ингмара Бергманна. Сейчас мне нравятся Николь Кидман, Шарла Темплинг и многие другие.
– Становясь старше, актеру все труднее и труднее получать интересные роли. Используете ли вы  какие-либо дополнительные средства для получения ролей?
– На самом деле я не предпринимаю каких-то специальных попыток. Я даже не знаю, как это делается. Хотя думаю, есть несколько возможностей. Например, можно самой написать часть сценария, как бы под себя, ту роль, которую вы можете сыграть. Но я не имею к этому таланта. Ведь всегда думаешь, что предыдущие проекты останутся в памяти у режиссера, и он найдет вас. Раньше было так – все, что вам нужно, это иметь агента. Он читал материалы и сценарии, а вам оставалось надеяться на его вкус. У меня был замечательный агент, но его уже не стало и я скучаю по нему. После этого так и не удалось найти настолько заинтересованного во мне агента, который бы понимал, кто я и что мне подходит. Какое-то время я была в растерянности. Сейчас работаю с менеджерами, у которых есть список фильмов, которые запускаются в производство. Они выбирают несколько подходящих актрис и приглашают на пробы. Конкуренция очень жесткая. И я до сих пор снимаюсь, возможно, потому что говорю: «О’К. Это не проблема, я приду на кастинг и получу роль Но, конечно, если мне она понравится». Конечно, после такой карьеры подобного поворота я не ожидала. Но надо жить сегодняшним днем и идти в ногу со временем. И для того, чтобы выжить в наши дни, нужно проявлять гибкость, а не выставлять свое эго.
– Что вы можете себе позволить, какие слабости?
– Люблю покупать вещи для дома, ходить на базары и в картинные галереи. А  в плане одежды… Очень сложно сейчас найти одежду, которая подходила бы мне. Сегодняшняя мода предназначена для очень худых. У меня нестандартная фигура, но я научилась выгодно скрывать какие-то ее погрешности, и люди думают, что я миниатюрная. Ведь все женщины немного волшебницы.
Как и многие, я люблю поесть, но ограничиваю себя. Занимаюсь спортом, хотя долго делала это только на словах. Потом я поняла, что необходимо подобрать такие занятия, которые я могла бы делать даже во время поездок, и у меня не было бы повода увильнуть. И конечно, это прогулки, хождение пешком. Я хожу очень быстро. Если идет дождь, то у меня дома есть беговая дорожка. А ем я овощи. Много овощей!
– Если бы вы задумали написать книгу о своей жизни, как бы она называлась?
– Я вряд ли сделаю это. Я хочу сохранить друзей.
– Трудно ли кинозвезде оставаться самой собой?
– Я не знаю, имеет ли тут значение статус. Важно быть искренней и настоящей, и это касается всех людей. Я всегда остаюсь собой. Хотя если вас осаждают со всех сторон люди, то очень легко стать раздражительным и показывать плохие черты характера, потому что действует стресс. Но большинство коллег, которых я знаю, очень приятные люди. И хорошие актеры!
– С удовольствием ли вы принимаете участие в кинофестивалях?
– Я считаю, что фестиваль – замечательное событие для киноиндустрии. Есть возможность познакомиться с разными людьми, завязать приятные контакты. А если вы член жюри – то это вообще фантастика! Вы смотрите по три хороших фильма в день, и никто не заставит вас заниматься еще чем-либо, потому что это ваша работа. Это просто замечательно! К тому же на международных фестивалях иногда по фильмам можно увидеть всю политическую картину мира, то, что происходит сейчас.
Я летела к вам  два дня: из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, затем через Лондон и Франкфурт. И думала: «Как же я устала! Я только и успеваю распаковывать и запаковывать вещи!». Но теперь я думаю, что Майкл Йорк дал мне хороший совет и я счастлива, что приехала сюда.

– Когда мне предложили стать гостем «Евразии», я был счастлив узнать, что в Казахстане проходит кинофестиваль и что он сближает людей киноискусства. Ведь фестивали объединяют разных творческих личностей, которые находятся в погоне за свободой без каких-либо ограничений. Я немного знаю историю вашей страны – начиная от истоков, от Чингисхана и до современности, и думаю, что казахи были сильным народом. Всегда приятно находиться в абсолютно новой для себя стране, где люди улыбаются и открыто выражают свое гостеприимство. И я верю, что этот кинофестиваль –  это открытие некоей новой границы, которая объединяет посредством искусства.
Перед пресс-конференцией мы побывали в горах. Когда мы находились наверху, пошел снег. Для меня это было неким озарением, каким-то особым знаком. И я хотел бы вернуться в Казахстан, чтобы сделать здесь фильм, чтобы поделиться своим сердцем, своими чувствами, своей любовью. Вы особенные люди.
Я обязательно расскажу о своей поездке в Казахстан кинодеятелям в Америке, чтобы они вдохновлялись и знали, что здесь живут очень гостеприимные люди.
– Вы жалеете о том, что в свое время не получили премию «Оскар» за роль Бади Халли?
– Нет! Каждый, кто даже только номинировался на эту высшую награду Киноакадемии, –уже победитель.
– Расскажите о съемках в России на проекте «Есенин»?
– Работа шла довольно необычно. Российский режиссер говорил, что нужно делать Наташе (Шляпникофф – прим ред.), А Наташа говорила мне. Это все равно, как если бы у меня было два режиссера. Я отыграл свою роль, произнес все диалоги и уехал, так что сам еще фильм не видел. Но уверен, что это отличный проект. Снимаюсь в разных странах, и с удовольствием соглашусь на интересный проект у вас в Казахстане.
– Почувствовали ли вы отличия российского кинематографа от американского?
– Разница в менталитете, в методах, в подходе, а сама кухня съемки одна и та же. Этот фильм – о великом русском поэте, которого сыграл очень хороший молодой русский актер Сергей Безруков. И вся сила актера второго плана – сделать все, чтобы помочь ему подняться, сделать его игру ярче. Мы чувствовали друг друга и отлично ладили, Он всегда улыбался, в этом плане с ним приятно было играть.
– Вы 37 лет в кино. От чего в процессе киносъемки вы получаете большее удовольствие?
– Отовсюду веселье, отовсюду радость! Это свобода духа в первую очередь. Я работаю в удивительной сфере, которая позволяет сделать визуальными незримые идеи.
Когда я готовлюсь к роли, я придумываю предысторию о своем персонаже: когда он родился, как жил, замужество, война, тюрьма – все! Я понимаю, как складывался его характер. Я сочиняю всю его предыдущую жизнь, примериваю ее на себя и в дальнейшем живу, как мой персонаж.
– Что первично при выборе вами роли?
– Денежки! Шучу, конечно. Важно то, какой посыл будет нести фильм. Нужно всегда руководствоваться тем, что жертв нет, есть только победители. И я всегда стремлюсь к тому, что фильм должен говорить только о любви и надежде, вере – обо всем самом хорошем. Картина должна мотивировать и вдохновлять, заставлять человека чувствовать, что он настолько хорош, насколько он сам о себе думает. Это называется воспитывать самоуверенность, самообладание и мужество в самом себе.
– Как вы отдыхаете?
– У меня есть возможность путешествовать по миру, мне интересно любое место, куда попадаю. Каждый день стараюсь чувствовать, что я на отдыхе, потому что я живу, дышу, вижу других людей. И считаю, что самое главное – не надо волноваться, потому что 99% всех волнений не оправданны  и никогда не материализуются.
– Ваш сын Джейк пошел по вашим стопам – стал артистом. Вы не возражали?
– Нет. Ведь я очень люблю это занятие и могу понять его желание. Я сам, когда он был еще пятилетним мальчиком, привел его в кино. Мы снимались в фильме с Дастином Хоффманом, и нужен был актер на роль маленького сына. Дастин предложил попробовать Джейка. Я не возражал: сын всегда хотел поучаствовать в кино. Когда я приехал на съемку этой сцены, то увидел, что сын сидит с кучей карандашей и что-то рисует. А потом Джейк заявил: «Эту сцену будем снимать только один раз, потому что я сейчас рисую грузовик!» И мы с Дастином договорились, что начнем съемку без предварительного объявления, просто втягивая в нее Джейка, который только в общих чертах знал, о чем пойдет речь. Все прошло удачно. По дороге домой я спросил у Джейка, понравилось ли ему. Сын ответил: «Это, наверное, самая тупая вещь, которую я когда-либо делал. Ведь вся суть в том, что ты притворяешься. А мне больше понравилось рисовать грузовик». Но когда подрос, то решил, что не пойдет в колледж, а будет заниматься актерским мастерством или играть в музыкальной группе на гитаре. Я не удивился, потому что у меня у самого были такие же настроения в его возрасте. Правда, колледж я все-таки закончил. Но хорошо, что мы не втянули Джейка в киноиндустрию, и у него было нормальное детство. Теперь он вырос и снимается в главных ролях своих собственных фильмов. И мы даже планируем сделать кино, где будем участвовать вместе, и я, естественно, сыграю его отца.
– Вы пробовали сами создавать фильмы?
– Да, я и режиссер, и продюсер, и сценарист, и актер. В прошлом году работал в Стамбуле, снимал фильм «Долина волков» – о тех жутких пытках, которые учиняли американские солдаты над иракскими. Этот фильм впоследствии запретили в Америке, а меня и моего напарника по фильму назвали «антиамериканцами». Не поймите меня неправильно: я патриот своей страны и очень люблю ее. В моей стране самая лучшая конституция, которую можно придумать в отношении мира, взаимопонимания и демократии. Но чтобы достигнуть мира в Америке, которая на самом деле чудесная страна, людям нужно знать об этом.
– Пожелания казахстанским актерам.
– Образования! Театрального образования, сценического мастерства, знания истории искусства. Когда занимаешься кино, нужно обязательно обучиться работе оператора.Сейчас самая популярная вещь в Америке – Интернет. А первый фильм можно снять на сотовый телефон. На этой планете так много людей, которые хотят снимать кино и делать свои заявления, что голливудский стиль уже пропадает, смывается. И если будет сниматься хорошее кино, то Голливуду с этим уже ничего не сделать. Это называется свобода.